Интеллектуальная собственность в криптовалюте – оборот будущих прав, смарт контракты и формальности

Можно ли токенизировать права на объекты, которые еще не созданы?

И снова об исследовании Rita Matulionyte про токенизацию интеллектуальных прав. Осветив основные вопросы, теперь остановимся на обороте интеллектуальных прав, которые возникнут в будущем, то есть на будущие авторские или смежные права. Одно дело, когда объект интеллектуальной собственности существует, то есть уже создан, охраняется законом, и права на него существуют и имеют юридическую силу.

А вот когда объект еще не создан, его нет в природе, а значит и прав на него тоже еще нет, в таком случае, можно передать то, чего еще нет? К примеру, в соответствии с законодательством Австралии об интеллектуальной собственности, передача интеллектуальных прав, которые возникнут в будущем, возможна.

Лицо, которое будет являться первоначальным собственником интеллектуальных прав на объект, который появиться в будущем, может передать их (полностью или частично) другому лицу, при том условии, согласно закону, что передача будет совершена в письменном виде и будет подписанной сторонами. Поэтому, в Австралии оборот будущих интеллектуальных прав возможен.

Но вот относительно европейских юрисдикций так определенно утверждать нельзя. В некоторых европейских юрисдикциях права на будущие произведения могут быть переданы, как, например, в Великобритании, Ирландии или Дании.

Большинство юрисдикций допускают передачу будущих прав, но с соблюдением определенных условий или ограничений. Законодательство Франции, Польши, Венгрии и Испании прямо запрещают обычную передачу прав на объекты, которые будут созданы в будущем.

Некоторые европейские страны позволяют передачу будущих интеллектуальных прав, но предусматривают обязательство соблюдения определенных требований, таких как обязательный срок, предоставление возможности провести переговоры об условиях сделки заново, или закрепление обязательства выплаты дополнительного вознаграждения, как в Германии или Италии.

Цель упомянутых ограничений, запретов, требований или условий заключается в том, чтобы защитить авторов или создателей произведений искусства от кабалы. Одно дело, когда автор подписывает документ на передачу всех произведений, какие он сможет создать за определенный промежуток времени, будь то год или вся жизнь. Законодатели некоторых стран приложили все усилия, чтобы исключить подобные варианты.

Другое дело, если автор или создатель произведения искусства захочет передать права на объект, который будет создан в будущем и который будет ясно определен сделкой. То есть и создатель объекта и покупатель прав будут точно знать объект заключаемой сделки. Иными словами, ограничения и запреты применяются тогда, когда предполагаемый объект сделки не определен (включая тот вариант, когда передаются права на все объекты, какие будут созданы в будущем).

А вот если предполагаемый объект сделки ясно и четко определен сторонами, то есть, грубо говоря, индивидуализирован, то такие запреты и ограничения, как правило, применяться не будут. Например, в Венгрии передача прав на неопределенное количество произведений, которые будут созданы в будущем, является ничтожной и недействительной. Но, если будущие произведения будут определены хотя бы видом или персонажем, то передача прав на них возможна.

Схожие правила передачи прав на будущие произведения, которые определенны определенным образом, применяются во Франции, Польше и Испании. Относительно краудфандинговых платформ, проекты должны быть ясно определены и детально описаны, прежде чем попадут в листинг и промоушен на платформе.

Таким образом, если будущее произведение будет ясно определено и детально описано, то передача прав на будущее произведение маловероятно повлечет за собой проблемы юридического характера даже в таких странах, как Франция, Венгрия или Польша. Но если токенизировать неопределенные объекты, то и у сторон транзакции и у самой платформы в некоторых европейских юрисдикциях могут возникнуть проблемы юридического характера.

Формальности передачи прав и смарт контракты

Смарт контрактом (smart contract) является соглашение, использующее такие технологии как блокчейн (blockchain) для исполнения роли соглашения (толкование, исполнение и защита) без участия человека.

Смарт контракты само исполняемы, и, вероятнее всего, для гарантии их исполнения не требуется участие посредника. Такие контракты успешно применялись во многих случаях, например, на финансовых рынках и на крипто платформах.

Так вот, одним из вопросов относительно таких смарт контрактов для целей токенизации объектов интеллектуальной собственности является вопрос соблюдения определенных требуемых формальностей для контрактов передачи интеллектуальных прав.

В Австралии, как и во многих других юрисдикциях, полная или частичная передача интеллектуальных прав должна быть совершена в письменном виде и подписана сторонами сделки. Применительно к токенизации ИС, сторонам транзакции (промоутеру (эмитенту) или держателю токенов) каждый раз, когда им захотелось бы продать свои токены, было бы необходимо заключать отдельный контракт в письменном виде и подписывать его.

В офлайн среде это было бы практически нецелесообразно и требовало бы высоких транзакционных издержек. В онлайн среде смарт контракты и призваны ускорить и оптимизировать этот процесс. Тем не менее, остается вопрос, могут ли смарт контракты соответствовать формальному требованию для соглашений о передаче интеллектуальных прав?

Вообще суды уже сталкивались с тем, что использование цифровых платформ и заключение соглашений игнорирует статуарное требование письменной и подписанной сделки. В Австралии суды уже соглашаются с тем, что даже при наличии требования письменной формы сделки, последняя является действительной, если является результатом компьютерных данных.

Тем не менее, остаются некоторые вопросы в отношении смарт контрактов (в противоположность вообще цифровым контрактам). Согласно Szabo (тот, кто ввел концепцию смарт контрактов в 1994 году), смарт контракт это “компьютеризированный транзакционный протокол, который исполняет условия контракта”.

Исходя из этого, некоторые полагают, что “смарт контракт является не юридически обязательным обещанием, а автоматическим механическим процессом”, и поэтому не может квалифицироваться как юридический контракт. Тем не менее, как агрументировал Jean Bacon:

“В реальности, создателю смарт контракта обычно необходимо объяснить свое предложение контр агенту, то есть человеку, на понятном человеку языке. Такое объяснение может сформировать основу соглашения между сторонами и тем самым определить условия контракта.”

Соответственно, маловероятно, что смарт контракты сами по себе, даже “написанные” машиночитаемым языком, смогли бы соответствовать требованию письменной формы. Письменные инструкции должны быть доступны для толкования договаривающейся стороной, а не компьютером, принимая при этом во внимание тот факт, что только определенные лица могут иметь возможность вычитать условия договора из необработанного компьютерного кода.

Тем не менее, требование соблюдения письменной формы сделки может быть соблюдено, если смарт контракт будет сопровождаться инструкциями, которые человек может прочитать (условия сервиса) и которые могут быть разъяснены, например, в пользовательском интерфейсе. Такая цифровая форма инструкций, вероятно, будет соответствовать требованию письменной формы сделки.

Другим вопросом является обязательное требование подписи. Суды Австралии даже напечатанное имя признавали подписью. Подпись является подтверждением того, что лицо подтверждает принятие им условий соглашения. И опять, в отношении смарт контрактов могут возникнуть определенные проблемы.

С одной стороны, блокчейн, лежащий в основе смарт контрактов, использует инфраструктуру публичного ключа (Public Key infrastructure, PKI) для идентификации пользователей, участвующих в транзакции. Эта система использовалась некоторыми блокчейн платформами. Тем не менее, блокчейн и смарт контракты печально известны тем, что допускают анонимность пользователей.

Пользователи могут использовать свои онлайн идентификаторы (псевдонимы) для заключения смарт контрактов и избегать идентификации. Также существуют дополнительные способы, которые могут усилить анонимность при заключении соглашений в онлайн среде.

Поэтому сомнительно, что формальные требования наличия подписи будут соблюдаться, если стороны могут быть аутентифицированы только посредством их псевдонимов без возможности верифицировать их реальные личности. Главная цель подписи заключается в раскрытии законной идентичности лица.

Это необходимо для различных целей, например, для обращения в суд за защитой своих прав и интересов. Поэтому, смарт контракты в целом могут соответствовать формальному требованию наличия подписи, если они позволяют аутентифицировать реальные личности сторон. Технически это возможно и зависит от кодировки смарт контрактов.

В дополнение к этому, в некоторых европейских странах для передачи интеллектуальных прав предъявляются еще иные требования. Например, в соответствии с законодательством некоторых европейских государств (Бельгия, Франция) соглашение должно определять срок, место исполнения и сумму вознаграждения за каждое из переданных прав.

Если это не соблюдается в соглашении о передаче интеллектуальных прав, позиция суда по умолчанию заключается в том, что соглашение будет толковаться в строгих рамках, таким образом, объем переданных владельцем прав фактически может быть меньше по сравнению с тем объемом, которые стороны подразумевали.