Потребность в наделении музыкантов и актеров какими-либо правами, связанными с их творческой деятельностью, возникла еще в конце 18 века. В этот период времени начал формироваться европейский музыкальный рынок. До этого музыка находилась под прямым патронажем аристократии и неусыпным контролем церкви.
Становление европейского музыкального рынка историки музыки напрямую связывают с такой легендарной личностью, как Вольфганг Амадей Моцарт. Именно он первым начал организовывать и проводить светские коммерческие концерты для широкой публики. После смерти Моцарта дело продолжила его супруга, организуя по всей Европе серию коммерческих концертов, посвященных памяти своего гениального мужа. Но понадобилось еще много времени, чтобы у музыкантов и актеров, появились права, аналогичные по своей сути авторским правам композиторов, литераторов и художников.
Что касается нашей страны, то впервые такой правовой институт, как смежные права, появился в российском законодательстве только в 1993 году. С этого периода времени российские исполнители в силу закона наделялись двумя видами смежных прав: экономическими (имущественными) и моральными (личными неимущественными). По аналогии с авторскими правами композиторов и авторов текстов.
С 1 января 2008 года законодательно были расширены смежные права исполнителей. Это произошло в результате вступления в силу 4 части Гражданского Кодекса России, которая называется «Раздел VII. Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации». В 4 части ГК России права исполнителей зафиксированы в специальном разделе Главы 71 «Права, смежные с авторскими». Деление смежных прав исполнителей на имущественные и неимущественные, а также конкретные виды этих прав, теперь более четко и недвусмысленно изложены в законе.
Проанализировав информацию о судебных и внесудебных баталиях последних лет российских исполнителей со своими так называемыми «продюсерами» можно выделить основной вид прав, являющийся камнем преткновения во взаимоотношениях «продюсеров» и исполнителей. Это – право на имя исполнителя. В подтверждении этих строк достаточно пролистать подшивку российских газет и ознакомиться со статями о музыке: «….запретить Диме Билану использовать его сценическое имя…»; «Катя Лель выиграла битву за свое сценическое имя…»; «О правомерности использования названия «Премьер-министр» и так далее.
Итак, что же это за право на имя, которое вызывает в современной России такой накал страстей и бурю эмоций среди участников музыкального рынка?
Право на имя исполнителя – это один из основных видов личных неимущественных прав любого российского исполнителя. При этом российский закон никогда не делил музыкантов на: ведущих исполнителей и сессионных музыкантов. Для российского закона все музыканты юридически равны и обладают одинаковым набором, как личных неимущественных прав, так и имущественных смежных прав. И это главное отличие российского закона от законодательства стран англо-саксонского права. Например, США и Великобритании, где подобное деление музыкантов на эти две категории узаконено.
В соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 1315 ГК России под правом на имя исполнителя понимается «….право на указание своего имени или псевдонима на экземплярах фонограммы и в иных случаях использования исполнения…..». Т.е. речь в законе идет о том, что исполнитель, подобно композитору, самостоятельно принимает решение как ему указывать себя: под подлинным именем, под псевдонимом или анонимно. И никакое другое лицо (продюсер, антрепренер, концертный агент, фирма грамзаписи и т.д.) не вправе принимать самостоятельные решения в данной области.
Почему законодатель уделяет праву на имя такое внимание? С возрастанием роли индивидуально-личностного начала в музыке указание на исполнителя становится существенной частью музыкального рынка, помогая индивидуализировать исполнение.
Отечественные и зарубежные исполнители в своей творческой карьере, как правило, используют не свое настоящее имя, а творческий псевдоним. Иногда его еще принято называть сценический псевдоним или сценическое имя.
Псевдоним [греч. pseudónymos — “лжеименный”] – вымышленное, условное имя исполнителя. Различают индивидуальные и собирательные (иногда их еще называют коллективными) псевдонимы (например, Козьма Прутков, Кукрыниксы). Особой разновидностью псевдонимов является астроним. Астроним (от гр. astron – звезда и onyma – имя; англ. astronym) – обозначение имени исполнителя или автора какими-либо типографическими или иными знаками (например, астроним русского писателя Д.Д. Минаева – “Mi/f”).
Исполнители часто берут сценические имена, потому что считают свои настоящие имена трудно произносимыми или неблагозвучными. Представьте себе, что работаете музыкальным DJ на радио и вам необходимо объявить настоящие имя и фамилию такой известной певицы как «Бьорк». Итак, наберите полные легкие воздуха и быстро произнесите: «Бьорк Гудмундсдоттир». А чем легче было произносить настоящие имена и фамилии таких исполнителей, как Мария Калогеропоулюс (Мария Калас); Альфредо Кокозза (Марио Ланца); Роберт Ален Циммерман (Боб Дилан); Шерлин Саркисян ЛаПерье (Шер). Иногда исполнитель выбирает себе в качестве сценического имени название неодушевленного предмета, чтобы привлечь, таким образом, к себе внимание публики. Например, «Карандаш», он же Герой Социалистического Труда, народный артист СССР Михаил Николаевич Румянцев – прославленный на весь мир клоун.
Исполнители, занимающиеся «творчеством» в порнографической индустрии, прибегают к использованию сценического имени, чтобы сохранить свою анонимность. Настоящее имя порно-звезды Саманты Фокс – Стася Тереза Анжела Микула.
В Великобритании и США установлены и неукоснительно соблюдаются правила использования сценического имени исполнителя. Одно из них гласит, что не может существовать двух идентичных имен, как настоящих, так и сценических. Поэтому актер Майкл Дуглас вынужден был взять себе сценическое имя «Майкл Китон», чтобы его не путали с другим актером Майклом Дугласом. Есть и более курьезные случаи. Так актер «Альберт Брукс» вынужден был добровольно отказаться от использования своей настоящей фамилии – Эйнштейн. В противном случае его легко было бы перепутать с известным физиком – Альбертом Эйнштейном.
В недалеком прошлом к использованию сценических имен прибегали также и в том случае, если полагали, что имя и фамилия исполнителя, обозначающие определенную этническую принадлежность, будут способствовать возможной дискриминации исполнителя по национальному признаку. В качестве западного примера можно привести сценическое имя солиста группы «Queen» Фреди Меркури, настоящее имя и фамилия которого были Фаррокх Бульсара. В нашей стране таким примером является известный певец, музыкант и актер Леонид Утесов – Лазарь Вайнсбейн. Хочется надеяться, что уже в наше время многие современные российские исполнители (Светлана Гейман, Инесса Климчук, Сара Семендуева, Николай Харьковец и т.д.) взяли себе сценические имена не из-за боязни национальной дискриминации, а по вполне обычной для музыкального рынка причине.
Чтобы добиться признания и успеха в США актер и блестящий исполнитель цыганских песен Юлий Борисович Бринер (уроженец Владивостока) взял себе более приемлемое для английского языка сценическое имя «Юл БРИННЕР». Именно под этим сценическим именем он был в 1956 году признан Американской Академией Киноискусства лучшим актером года и награжден самой престижной кинематографической наградой США – премией «Оскар». Но бывает и наоборот. Звезда немого американского кино Ольга Петрова на самом деле не имела никакого отношения к России, потому что родилась и выросла в Англии. Ее настоящее имя было Мюриэл Хардинг (1884-1977). А под сценическим именем «Ольга Петрова» англичанка Мюриэл Хардинг дебютировала в 1912 году в американской кинокартине «Приход святого старца». Под этим сценическим псевдонимом она до 1918 года снималась в кино, а после 1918 года писала сценарии для театральных постановок на Бродвее.
Бывает, что артисты стремятся с помощью сценического псевдонима скрыть свою принадлежность к тому или иному сословию. Некоторые исполнители, происходящие в силу своего рождения из обычных сословий (как любили говорить в советское время – от станка или от сохи), любят называть себя «Полковник», «Генерал», «Маршал», «Министр» и т.д. А один американский юноша 1984 года рождения, настоящее имя и фамилия которого Джонатан Левис Севард, переплюнул всех. Он взял себе сценическое имя – «Джонни Христос».
Исполнители, являющиеся от рождения аристократами, стремятся к обратному – с помощью сценического имени избавиться от доставшегося им в наследство громкого титула. Самыми известными примерами скромности при выборе сценического имени могут служить сценические имена великого английского актера, британского рыцаря, немецкого барона и русского дворянина Питера Устинова и его дальнего родственника оперного тенора Николая Геда.
Полное настоящее имя Питера Устинова звучит, как «Сэр Питер Александр, Барон фон Устинов». Он прямой потомок по материнской линии старинного дворянского рода Бенуа (смешение русских, французских и итальянских дворянских родов), а по отцовской линии потомок русско-немецкого дворянского рода фон Устиновых. Более того, в жилах Питера Устинова текла еще и кровь королей Эфиопии.
Великий оперный тенор Николай Геда обладает двумя полными официальными именами. Одно звучит, благодаря его шведскому дедушке по материнской линии Густаву Геда, как Николай Гарри Густав Геда. А другое полное имя звучит, благодаря его отцу дворянину из Новочеркасска Михаилу Устинову (регенту хора Православной Церкви и певцу хора Донских казаков), как Николай Михайлович Устинов.
Почему же так называемые «российские продюсеры» так настойчиво стремятся, как в судебном, так и во внесудебном порядке присвоить себе сценический псевдоним музыканта?
Прежде всего, следует вкратце охарактеризовать юридический статус таких «российских продюсеров». К числу продюсеров, т.е. говоря по-русски «изготовителей», постсоветское российское законодательство всегда относило только две категории: изготовителей фонограмм (так называемых «саунд продюсеров») и изготовителей аудиовизуальных произведений (так называемых «кинопродюсеров»). Только эти две категории изготовителей (продюсеров) по закону могут обладать соответственно определенным набором имущественных смежных и авторских прав.
Всех остальных участников музыкального рынка (мужей, жен, родителей исполнителей, концертных агентов, рекламных агентов, инвесторов, банки, страховые компании и т.д.) российское законодательство не рассматривает как первичных обладателей имущественных смежных прав. Единственное, что им позволено по закону, так это использовать смежные права исполнителя. Но только строго в рамках действующего законодательства и в соответствии с письменным разрешением исполнителя. Что же касается неимущественных прав авторов и исполнителей, то закон вообще не допускает какой-либо передачи этих прав ни «саунд продюсеру», ни какому-либо иному лицу, включая общества по коллективному управлению авторскими и смежными правами (РАО, ВОИС и т.д.). С точки зрения закона любая передача права на имя исполнителя изначально незаконна.
Если право на имя нельзя передать по закону, то какие же способы изобретают «российские продюсеры», чтобы заполучить себе в «собственность» сценическое имя исполнителя?
Среди известных на сегодняшний день способов «отъема» сценического имени исполнителя можно выделить следующие:
- Регистрация предприятия, фирменное наименование которого будет в обязательном порядке включать в себя сценическое имя исполнителя;
- Регистрация в РАО или в любом другом обществе по коллективному управлению авторскими или смежными правами на имя продюсера или принадлежащего ему предприятия «всех прав на сценический псевдоним или название музыкального коллектива»;
- Регистрация в Роспатенте словесного товарного знака, основным содержанием которого будет являться сценический псевдоним исполнителя;
Какую же цель преследуют «российские продюсеры», стремясь всеми правдами и неправдами «застолбить» за собой сценическое имя артиста? Ответ на этот вопрос только один – деньги. Специфика постсоветского музыкального рынка заключается в том, что «российский продюсер» основную массу денег получает не с продажи прав на компакт-диски, телевизионные права на трансляцию концертных выступлений, скачивание цифровых музыкальных файлов в Интернете, публичное исполнение фонограмм на радио и телевидении, а с концертных выступлений исполнителей. Чем больше концертных выступлений, тем больше денег. Увеличению числа концертных выступлений способствует так называемое «пение под плюсовую фонограмму». С помощью подобных «передовых» технологий можно в день провести три или даже четыре концерта. А если под одним сценическим именем «запустить» в гастрольный тур по городам и весям нашей необъятной Родины сразу несколько музыкальных коллективов, то можно весьма неплохо заработать. Ставка вознаграждения для исполнителей за такие «концерты» может колебаться от 50 до 200 долларов, при стоимости концерта от 10 000 до 50 000 долларов. Норме прибыли «продюсеров» на вполне законных основаниях могут позавидовать, не только торговцы наркотиками, но и торговцы оружием. И при этом «продюсерам» в отличие от торговцев наркотиками нет нужды скрываться от ФСБ и полиции.
Препятствует ли вступившее в силу с 1 января 2008 года новое российское законодательство указанным выше способам «отъема» сценического имени исполнителя или нет? Предоставляем читателю возможность ознакомиться с положениями действующего законодательства и самостоятельно ответить на данный вопрос.
Статья 1483. Основания для отказа в государственной регистрации товарного знака
9. Не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные:
2) имени (статья 19), псевдониму (пункт 1 статьи 1265 и подпункт 3 пункта 1 статьи 1315) или производному от них обозначению, портрету или факсимиле известного в Российской Федерации на дату подачи заявки лица, без согласия этого лица или его наследника.
Авторы статьи: Алексей Сергеевич Кондрин и Илья Кондрин